«Благодарный, но непростой труд». Как в поселке Глуша возрождают старинные традиции гончарства

Заглядываем в один из самых отдаленных уголков Могилевской области. Здесь на отшибе, практически в лесу, стоят несколько домиков начала прошлого века - этнографический музей под открытым небом. В одном из них расположилась гончарная мастерская Александра Орлова, в которой мастер работает уже больше двух десятилетий, возрождая старинные традиции ремесла и обучая подрастающую смену - местных школьников. Сама атмосфера этого места пропитана многолетними белорусскими традициями и мощной силой культуры нашего народа. Корреспонденты побывали в гостях у гончара, чтобы узнать о его творческом становлении и работе детского образцового объединения «Глечики».

В небольшом сельском домике, который относится к Центру ремесел, время как будто остановилось: все стилизовано под эпоху наших прапрабабушек. Куда ни глянь - везде живая история: иконы, рушники, старинный утюг на углях и настоящая печка с чугунами и ухватами. Все по-домашнему просто и уютно - с геранью на подоконниках и занавесками на окнах. Проходим сенцы и попадаем в мастерскую, тут тепло, светло и радостно от детского смеха. Ребята хоть и веселятся, но дело свое знают: усердно лепят символы наступающего Нового года - маленьких глиняных дракончиков. За процессом следит пушистая хозяйка «хатки» - полностью черная кошка Багира, мордочку которой украшает длинный белый ус. Она почетно сидит в центре рабочего стола и внимательно следит за процессом. Мы также подсаживаемся к детям и начинаем с мастером разговор.

Как оказалось, в роду Орловых многие мужчины занимались ремеслом, зарабатывали на хлеб своими руками. Керамистов среди них не было, Александр Васильевич - первый. Его отец был жестянщиком, дедушка по материнской линии - столяром и плотником, по отцовской - кожевенником и сапожником, занимался выделкой и обработкой шкур, шил обувь. Сам мастер с детства хотел быть художником, поэтому окончил профильное училище в Бобруйске, отделение керамики. Потом уже на практике освоил гончарное и гипсомодельное искусство, переехал в Глушу. Здесь он трудится уже 23 года. Трое сыновей и дочка тоже разделяют отцовское увлечение. Например, старший уже в 17 лет стал членом Белорусского союза мастеров народного творчества, а ведь не каждому состоявшемуся мастеру легко туда попасть.

«Родился и вырос я в Казахстане, даже получил там свою первою профессию киномеханика, - вспоминает Александр Орлов. - Поработал и строителем, а потом в 25 лет узнал, что в Бобруйске есть художественное училище, и пошел туда - два года за стипендию. Вначале ничего не получалось. Сидишь и думаешь: взрослый мужик, а элементарного не можешь - пальцы не слушаются, гончарный круг не поддается. Потом уже руки поняли глину, прочувствовали этот материал, и тогда пошли первые успехи. Оказывается, важно еще и договориться со своим ремеслом».

Александр Васильевич - хранитель традиций гончарного искусства. «Любые основы - для свистулек или других декоративных поделок - мы не лепим на пальце, а делаем на гончарном круге, - поясняет мастер. - Дальше декорация, проработка. Получается равномерное изделие без воздуха внутри, что более надежно, да и работать легче. Вон, посмотрите на полочке, как ребята слепили Бабу-ягу: ступа, туловище - все это гончарные формы, только руки проработали в лепке".

В основе гончарного мастерства - народные традиционные формы. «Кувшин или горшок - это основы основ, а затем уже делается узкое или широкое горлышко, разные размеры и ручки, - делится Александр Орлов. - Научишься это делать - значит, любое другое изделие сумеешь выкрутить. Совершенствоваться помогает как живое общение со своими коллегами на выездах («Славянский базар в Витебске», «Александрия собирает друзей» и так далее), так и изучение специализированной литературы. С каждым годом мастера привозят отличные от предыдущих и более интересные работы, используют новые приемы. Бобруйск хоть и немаленький город, но гончаров здесь всего лишь 4-5 человек. Школа одна, а видение разное, и работы мастеров отличаются друг от друга - у каждого свой неповторимый почерк и стиль, которые читаются сразу».

Александр Васильевич в гончарном мастерстве уже более 30 лет и за это время ни разу не сказал, что всему научился и все может. Оказывается, нет предела совершенству. «Мы ведь не просто гончары, которые крутят горшки и кувшины, - говорит он. - Мы сами сушим свои изделия, обжигаем, расписываем… Получается, что в одной специальности много разных интересных направлений. Тем более само ремесло не стоит на месте, а постоянно развивается. И сколько бы ты ни работал, никогда не можешь с уверенностью сказать, что все знаешь - это просто невозможно. Надо постоянно совершенствоваться вместе с новыми технологиями и материалами. Ну а накопленный опыт только в помощь. Например, температуру обжига в печи могу определить даже визуально».

Мастер признается, что перед тем как сесть за новую работу, ее нужно «родить», выносить в себе. Сначала проект появляется в мыслях, затем эскизы ложатся в натуральном, или, так сказать, чистом размере на бумагу, и только потом будет видна сама работа. «Никогда не делаю по принципу «что получится - то получится», - уточняет мастер. - Даже в процессе изготовления много дорабатываешь и дополняешь, но если результат не нравится - просто ломаешь без сожаления и крутишь заново, ведь если мастера работа не устраивает, оставлять ее точно не стоит. И так сойдет - это не наш метод».

Александр Орлов многому учит детей - мастерству, усидчивости, уважению к ремеслу. И детские сердца откликаются, внемлют слову мастера. Маленькие ручки усердно лепят различных сказочных героев, с удовольствием демонстрируя своих душевных и по-детски наивных персонажей. «Должен был получиться дракончик, но у меня вышел лисенок», - рассказывает девятилетняя Ангелина, дочка мастера. Она ставит мне на ладонь совершенно очаровательного глиняного лесного зверя с упитанными щечками, искусно проработанными лапками и круглым животиком. «Видно, что лисичка уже полностью готова к зиме - наела бока», - шутит мастерица.

«Я уже в четвертом классе, а к папе в мастерскую впервые пришла в 4 года, - добавляет разговорчивая школьница. - Глина по консистенции очень непривычная на ощупь, и это мне нравится, потому что из нее можно много чего сделать, а потом еще и раскрасить. Самая моя любимая поделка - тарелочка с глазками, есть еще корзинка с розами, именные подвески-сердечки для всей семьи с отпечатками маленьких ладошек. Папа никогда не заставляет что-то делать: говорит, что нужно лепить, когда самой захочется. Часто меня хвалит за аккуратность и старательность. Мечтаю поработать за гончарным кругом, пока еще не пробовала. А вообще помимо лепки люблю рисовать».

Разговор подхватывает первоклассник Елисей Фомцов. «Из глины можно много чего слепить, но самое интересное для меня сейчас - как слепить настоящую планету и запустить в космос, - задумывается маленький мечтатель. - Кроме планеты уже лепил дракона и даже крутил гончарный круг, сделал на нем мисочку на кухню и подарил маме. Трудился над ней долго, потому что надо было крутить очень аккуратно. А вообще на кругу, как на машине, тоже есть педаль, на которую нажимаешь».

Взгляд мастера падает на полку с готовыми работами: разнообразные глечики, турки, свистульки, необычные персонажи и даже целые композиции. Кстати, все сосуды можно применять в быту, тем более эта посуда внутри глазурованная, чтобы черепок не пропускал воду. А вот снаружи, согласно местным народным традициям гончарства, керамические изделия подвергаются молочению - обвариваются в парном молоке и задымливаются. «Покрываем готовый сосуд молоком, потом на 300 градусов в печку, - рассказывает технологию мастер. - Молоко забивает поры и прикипает к глине. Такой сосуд получается гладеньким - в руках держать приятно».

В гончарном мастерстве всегда приветствуется утонченность формы, даже ковш должен быть фигурным и изящным. «Восхищаюсь такими людьми, которые делают все тонко и филигранно - это высшая степень мастерства, - говорит Александр Орлов. - Важно не то, сколько ты за день сделаешь штук, а как это сделаешь: можно скрутить всего два горшка, но очень хороших, на которых не стыдно поставить свое клеймо - своеобразный знак качества. Дорогого стоит и признание других умельцев. Например, один прибалтийский мастер оценил мои работы так: «Это не хорошо, а очень хорошо». На память он подарил мне глиняный сосуд и шналь - деревянный инструмент, которым мы на гончарном круге формуем изделие. Беру в руки подарок - и каждый раз вспоминаю того мастера».

Александр Орлов подтверждает, что опыт приходит с годами: каждый раз мастера крутят глину по-новому, руки по-другому чувствуют материал. «Во всем нужно терпение, это залог успеха, - делится он. - Конечно, можно купить и заводское изделие, казалось бы, чем оно отличается от ручной работы? А я расскажу: на производстве разжиженную сметанообразную глину заливают в гипсовые формы, которые имеют свойство хорошо впитывать в себя влагу. Потом форму разобрали и вытащили изделие, но оно получается пористое. А у нас, сделанное руками, как прессованное, более надежное. Да и душа в нем будет жить совершенно другая».

Александр Васильевич не гонится в своем мастерстве за славой - работает в удовольствие и на совесть, ведь самый большой критик сидит именно внутри человека. «Я хороший средний мастер, но есть и лучше меня, - скромно говорит он. - Даже клеймо свое ставлю только тогда, когда человек просит. А вообще делаю изделия, которые нужны людям, и это важно. Именно они потом скажут, хороший я гончар или нет. Есть звание народного мастера Беларуси, и оно обязывает держать марку».

Гончар признается, что за годы работы воспитал не одного преемника: всегда находил время делиться премудростями своего мастерства с другими. Последние несколько лет он передает традиции гончарства детям, среди которых есть даже совсем малыши - воспитанники детского сада. Многие из них по-настоящему увлечены этим ремеслом и уже делают первые серьезные успехи. После школы ребята любят сидеть за гончарным кругом, некоторые даже задерживаются дотемна, в азарте теряя ощущение времени: говорят, не пойду домой - хочу еще поработать.

«Главное - желание, и тогда точно все получится. Труд гончара, конечно же, благодарный, но очень непростой. Ведь нужно все делать самому - от заготовки глины до обжига и росписи изделия. А глина лечит тогда, когда ей лечишься: работаешь сам и учишь других, - улыбается мастер. - Творческая мастерская - это не производство, нет нормы 100 горшков за смену. Мы ведь не роботы, поэтому работаем в удовольствие. Тот, кто болеет керамикой, даже если уходит в другую профессию (чаще всего из-за материальной составляющей), все равно возвращается: видит гончарный круг и не может с собой совладать - хочет снова за него сесть. Да и руки спустя много лет помнят, все получается».

А чтобы заинтересовать ремеслом ребенка, надо обязательно ему уделить время - помочь, похвалить. И доля работы мастера в изделии ученика - как минимум 80%. «Но это не мешает ребенку с гордостью сказать: «Это я сам сделал!» В этом случае надо обязательно похвалить, и он дальше будет делать все с удовольствием. А сказать, что не умеешь или не можешь, - и он больше точно не придет, - говорит Александр Орлов. - С детьми мы делали из глины много интересных работ: и мышиный домик - гриб, в котором грызуны сделали дырки, и тыкву-светильник, внутри которого накрытый стол, диван, телевизор и мышки чай пьют. Был и сказочный волк из произведения «Легкий хлеб» ко Дню письменности. Зачастую люди вообще не понимают, как такое возможно сделать».

По словам мастера, интерес к изделиям ручной работы с каждым годом стабильно растет: людям нравится создавать стилизованные интерьеры, вешать горшки на плетень, как делали наши прапрадеды. «Даже на выставке часто подходят и говорят: ого, я помню, что у моей бабушки был такой кувшин - и сразу покупают. Кажется, творчество - это что-то современное, удивительное. Но почему-то к себе тянет именно старина, память о прародителях. Поэтому искусство гончара будет жить еще долго».

Юлия Евменькова, фото Олега Фойницкого, БЕЛТА