Корреспондент СБ прожил несколько дней в древнейшей мстиславской обители, пытаясь разгадать загадку духовного преображения человека

Тайны второго рождения

История возникновения Свято-Успенской Пустынской обители — древнейшего монастыря в окрестностях Мстиславля — овеяна легендами. Всякий раз, когда наведываюсь в эти живописные уединенные места, ощущаю, как древние летописи словно оживают. Вот источник, из которого, согласно преданиям, исцелился от слепоты мстиславский князь. Здесь же, в ветвях липы, Симеон Лугвен заметил икону Богородицы и в благодарность о чудесах возвел часовню, а на возвышенности приказал построить монастырь.

В Пустынках одно удовольствие бродить по территории монастыря, пить воду из источника, рассматривать и фотографировать памятники архитектуры. Но вот мне как журналисту выдался случай задержаться здесь на несколько дней и пообщаться с людьми, нашедшими пристанище в древних стенах.

Чуть более часа езды из Могилева, и я почти у цели — на горизонте из-за макушек деревьев, как маяк для страждущих, выглядывает монастырская колокольня. Захожу во двор. Эконом отец Кукша, мужчина средних лет и богатырского телосложения, знакомит меня с расписанием и укладом жизни в монастыре и определяет на жилье.

Келья довольно большая и рассчитана на двух человек. Устроившись, отправляемся знакомиться с жителями обители (из постоянных здесь шесть монахов и два послушника).

Брать интервью у монахов, что скрывать, не самая простая задача. Монастырь — место уединенное, и люди здесь ищут душевного спокойствия, а не известности, суетных дел. Так что человек, обвешанный фотоаппаратами, вооруженный диктофоном и журналистской пронырливостью, не самый желанный гость.

 Из садовников в монахи

Первым, кто встретился на пути, стал келарь Николай. Келарь — человек, отвечающий за приготовление пищи и организацию питания в монастыре. От его кулинарного искусства напрямую зависит телесное благополучие монахов.

Разговор не задался. Занятый работой, Николай, мягко говоря, был не рад общению с малознакомым человеком. Удивлен ли я такому приему? Нет, скорее, этого и ожидал, отправляясь к монахам и послушникам.

Вблизи монастырского сада удалось разговориться с отцом Кукшей. Монах поделился, как показалось, в чем-то мистическими, чудесными обстоятельствами своего прихода в обитель:

— Я детдомовец, с малых лет чувствовал присутствие Бога в моей жизни. С годами все чаще стал задумываться о том, что всех нас ожидает после смерти. Задавал вопросы старшим и учителям, но ответов не находил. К 33 годам у меня была неплохая работа садовника, жил в достатке, но душа искала чего-то, что сложно выразить словами. Однажды в полудреме было видение о том, что я должен уйти в монастырь. Уже в пути на автостанции ко мне подошла девочка и протянула листок. Я развернул его и увидел нарисованный храм. Это знаки, которые указывали мне путь к Богу. Приехав в Ляды, увидел тот же храм, что и на картинке. Там и остановился.

Сон сбылся. Через какое-то время садовник Владимир принял постриг, стал монахом Кукшей, и вскоре его перевели на послушание в Пустынки.

Время с интересным собеседником летит незаметно. Вот и шесть вечера — час вечерней службы, отцу Кукше нужно готовиться к богослужению. Монахи и послушники покидают кельи и спешат в церковь Покрова Пресвятой Богородицы.

Трапеза в молитве

Переступив порог храма, окунаешься в другой мир. Пламя свечей, лики икон, смотрящие на тебя из полумрака, звуки молитв певчих на клиросе — все это вселяет некий трепет и благоговение перед происходящим. Настолько, что не хочется нарушать эту атмосферу щелчками затвора фотокамеры, которые по-предательски громко звучат в стенах храма…

После богослужения монахи отправляются на ужин. Трапезная представляет собой небольшую комнату с иконой на стене и общим столом, на котором уже расставлены блюда. Перед едой обязательно совершается общая молитва. Во время трапезы читаются священные тексты и поучения святых. Никаких разговоров и общения за столом. Принцип питания напоминает шведский стол: каждый может взять то, что ему по вкусу, в любом количестве. Однако здесь вы точно не найдете мяса, монахи его не едят, а молочные продукты и яйца можно употреблять только по определенным дням.

Трапеза длится минут 10, затем старший по сану встает, остальные следуют его примеру. После прочтения молитвы братия расходится по кельям. Вслед за всеми отправляюсь в свою комнату переваривать монастырскую пищу и массу впечатлений, полученных в течение первого дня.

Особенно впечатлила меня такая история из жизни обители. Когда монахов выгоняли из монастыря, один из них, по имени Филипп, отказался покинуть его и остался в Пустынках. Несмотря на притеснения со стороны агрессивно настроенных жителей, он обретался в намоленном месте, понимая, что рискует всем. В один из дней неизвестные, подперев дверь, подожгли келью. В пламени огня и принял мученическую смерть иеромонах Филипп.

Путь в келари

Второй день начался непривычно рано. В четыре утра нужно уже быть на ногах. Привычка поздно ложиться и столь ранний подъем свели время отдыха к минимуму. В пять часов служба, присутствие на которой обязательно. Исключение только для заболевших.

После службы завтрак, а затем я делаю вторую попытку познакомиться с келарем. Застал Николая за приготовлением сыра. Из огромной бадьи с молоком, подогреваемым на газе, келарь ложкой-шумовкой снимал сгустки творога и складывал в отдельную форму. Он поделился рецептом монастырского сыра. Молоко нужно залить в емкость и подогреть. Затем добавить соль и заквасить. Далее добавляется уксус, смесь отстаивается примерно 15 минут. Полученные сгустки творога отделяют от сыворотки и отправляют под пресс — головка сыра готова. На все про все около шести часов.

— Мы свои сливки и масло делаем, а также сметану и творог. Благодаря своей корове монастырь обеспечен молочными продуктами, — Николай охотно со мной говорит о секретах монастырской трапезы. — Овощей у нас также в достатке. Летом работаем в огороде и саду, на ферме и пасеке. Заготавливаем продукты на зиму, делаем закатки, собираем и сушим травы. Хлеб печем на месте. По возможности стараемся полностью обеспечить себя всем необходимым.

Тяга к поварскому искусству у Николая давняя. Гомельчанин окончил лицей речного флота и теперь мирские навыки претворяет в жизнь в монастыре. Дальше кулинарных тем разговор не зашел. Как Николай попал в обитель, для меня так и осталось загадкой.

Почему Станислав Германом стал

Мы уже побывали в храме духа — церкви и храме тела — трапезной. Любопытно, в каких условиях живут люди, принявшие монашеский обет нестяжательства? Келья — небольшая комната с белыми каменными стенами. Из мебели кровать, стол и стул. На столе церковные книги и свеча. Кровать без матраса, доски накрыты покрывалом, такое же покрывало, чтобы укрыться. Обитает здесь молодой инок Герман. Парень родом из Могилева, но за плечами у него жизнь в псковских монастырях, на Валааме и в грузинских обителях.

— В монастырь ушел в 19 лет, — рассказывает инок Герман. — Семья не сразу приняла мой выбор, хотя верить в Бога мне никто не запрещал. Пустынки из-за близости к дому даже не рассматривал. Первым местом послушничества стал Крыпецкий монастырь в Псковской области. Здесь же принял постриг. Затем нес послушничество на Валааме. По приглашению монахов посетил грузинские монастыри. Везде сталкивался с людьми, которые убеждали меня вернуться на родину. К тому же бабушка просила заехать хоть на денек. Ей 82 года, и она боялась, что уже не увидит меня. Дома не был 13 лет. Приехал в Беларусь, владыка позвал в Пустынки, и вот уже более полугода здесь несу послушание.

Источник в честь архангела

Среди особых достопримечательностей Пустынок — нерукотворное изображение Христа на одной из древних стен и святые источники. За церковью Покрова Пресвятой Богородицы, спустившись по лестнице, вы окажетесь возле храма в честь Рождества Пресвятой Богородицы на святом источнике. Его ключ находится под самой церковью и по трубам отводится в сторону, где каждый паломник может утолить жажду целебной водой.

 

Два других источника менее известны, и без сопровождающего не каждый их найдет. Вместе со звонарем Александром отправляемся к самому дальнему из них — освященному в честь Евфросинии Полоцкой. Снег по колено и заросли кустарника говорят о том, что паломники и туристы здесь нечастые гости. Обустроенная криница вблизи речки Ослянки, иконы на деревьях и природная красота делают это место по-своему притягательным. Третий источник — в честь архангела Михаила, расположен вблизи монашеских келий.

Посетив источники и попробовав воду на вкус, вслед за звонарем отправляюсь на колокольню. Подъем по крутым лестницам — и вот мы на самой вершине башни, с которой открывается потрясающий вид на монастырские постройки и окружающий пейзаж в лучах заходящего солнца. Александр умелой рукой дергает нужные канаты, и звон колоколов мелодично разливается по округе, созывая народ на вечернюю молитву.

После трапезы наваливается усталость от раннего подъема и 18 часов, проведенных на ногах. Уже не смущает непривычная обстановка и новизна места — добравшись до кровати, засыпаю сном праведника.

Знак свыше и путь исправления

К неспешному ритму жизни в монастыре привыкаешь быстро. Все просто и незамысловато: молитва, трапеза и послушание. Как проходит последнее?

Единственное место, выделяющееся на фоне исторической застройки монастыря, — котельная. Направляюсь туда. Внутри тепло, как в бане, какой-то мужчина усердно орудует кочергой, пытаясь подальше протолкнуть очередную порцию дров. Кочегара зовут Сергеем, вместе с еще двумя трудниками он несет послушание в котельной. Не стал меня сторониться и, как на исповеди, рассказал историю своего пути в монастырь. К 56 годам полочанин дважды успел побывать в местах не столь отдаленных, но вовремя одумался и встал на путь исправления.

— Еще недавно не мог себе представить жизнь без пива, телевизора и компании друзей, — не стал скрывать Сергей и поделился приобретенным опытом. — Но с годами по-другому начинаешь смотреть на жизнь. Давно собирался уйти в монастырь, да все откладывал. И как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Весной случился пожар, в котором сгорели документы, вещи и деньги, осталось лишь то, в чем был. Принял это как знак свыше, и вот я здесь.

Рассказывая свою жизненную историю, Сергей с несвойственной для человека его возраста ловкостью раскалывал толстые колоды, умело орудуя колуном.

— Стараюсь заниматься спортом, — делится секретом хорошей физической формы собеседник. — Организовал за оградой в роще «спортзал»: турник и брусья. На территории монастыря нельзя.

Натоптанной тропой иду вслед за Сергеем. Метрах в двухстах — турник. Сергей, сбросив куртку, лихо прыгает на перекладину. Выполняет акробатические упражнения: подъем с переворотом, выход на две, склепка — все и не перечесть, не говоря уже о том, чтобы повторить. Видя мое недоумение,

Сергей лишь улыбается.

Уезжал я со смешанными чувствами. Вроде и монастырскую жизнь изнутри увидел да прочувствовал за три дня, а по ощущениям — как будто пару часов тут пробыл, и еще столько всего нужно узнать и попробовать. Чувствую, обязательно вернусь…

ЭТО ИНТЕРЕСНО

Более шести веков Пустынки были местом притяжения для людей, ищущих уединения и духовного опыта. Монастырь не раз менял хозяев и принадлежал разным конфессиям. В 1601 году комплекс передан униатам и лишь в 1839-м вновь возвращен православным. В советские годы на его территории действовал Пустынский детдом, а до начала 1970-х годов — неполная средняя школа. Неремонтируемые здания пришли в упадок, их покинули люди. И только летом 2003 года в Пустынки возвращается религиозная жизнь. С благословения владыки Могилевского и Мстиславского Софрония в обитель приезжают первые послушники, которые и берутся за восстановление заброшенного монастырского комплекса. Старые аварийные здания обретают новую жизнь. Пожертвования, помощь спонсоров и государства позволили почти полностью реконструировать обитель. И сегодня Свято-Успенский Пустынский мужской монастырь открыт для паломников.

Андрей Сазонов, фото автора, СБ