Народный мастер Беларуси раскрыл секреты создания традиционной народной утвари

Так закаляется глина

Уникальные памятники архитектуры и старинные обряды, традиционные техники народного творчества и аутентичная кухня — наш культурный код формировался на протяжении многих столетий. В новом проекте «ПроНаследие» вместе с читателями будем путешествовать по самым разным уголкам Синеокой, чтобы изучить то, что бережно хранят поколения белорусов — нематериальное культурное наследие Беларуси. И попытаемся разгадать этот идентификатор нации.

Бобруйск — это не только про вкуснейший зефир или «прекрасное, высококультурное место», упомянутое в «Золотом теленке». Приехать сюда нужно также для того, чтобы встретиться с местной (и не только) знаменитостью — Юрием Бовда. Благодаря ему о традиционных белорусских техниках гончарства знают даже в Венесуэле. Народный мастер Беларуси, лауреат премии «За духовное возрождение», он сохраняет и успешно передает своим ученикам уникальные старинные технологии чернодымленной и обварной керамики, которые имеют статус историко-культурной ценности.

Чтобы создать, нужно... испачкаться

Вы когда-нибудь пробовали на ощупь с точностью до миллиметра определить толщину стенки глиняной посуды? Нет? Тогда добро пожаловать на мастер-класс к Юрию Бовда. Прежде чем сесть за гончарный круг, вам придется пройти тест: назвать различия между слоиком и горлачиком. Признаюсь честно, испытание с треском провалила: до этого времени всю подобную посуду могла идентифицировать только одним словом — горшок.

— Слоик — это прототип современного трехлитровика, в котором сейчас хозяйки квасят, маринуют овощи, хранят мед и многое другое, — терпеливо объясняет мастер. — Горлачик отличается от него по форме и имеет другое предназначение. Его использовали для напитков. Ну а мы сделаем горшочек для приготовления пищи.

Глина — это не грязь, а материал для созидания, причем нежный и приятный на ощупь. Чтобы из нее что-то получилось, надо обязательно вложить душу, объясняет Юрий Бовда. И предупреждает: к гончарному кругу не пускает девушек с длинным маникюром.

— Были у меня не только ученики, но и ученицы. Девчонкам сразу говорил: ногти должны быть короткими, иначе ничего не получится. Грозился, что у входа в мастерскую буду стоять с ножницами и все лишнее обрезать, — шутит он.

Возле бесформенного пока куска природного материала обязательно ставится емкость с водой, чтобы периодически смачивать руки, которые по глине должны скользить. Чуть зацепишься за будущий кувшин или слоик — пиши пропало, ровной формы не получится. Идеальная скорость вращения круга — 90 оборотов в минуту, объясняет мастер, именно в таком темпе ему удобнее всего создавать свои шедевры. Успеть в таком ритме сделать хоть что-то похожее на традиционную посуду предстоит и мне. Как показала практика, волновалась я зря: под чутким руководством народного мастера Беларуси это оказалось несложным.

— Работать с глиной и оставаться чистым невозможно. Когда я в первый раз сел за гончарный круг, то испачкался с ног до головы, — рассказывает Юрий Иванович. — Но мы постараемся все сделать аккуратно. Сначала как следует смочим материал, почувствуем его. Потом сформируем донышко, для этого понемногу давим вниз, постепенно расширяя отверстие. Дальше нужно выровнять стенки. Здесь важно почувствовать толщину и не «перетянуть». По норме это полсантиметра.

Эти самые пять миллиметров нельзя отмерить линейкой, их нужно определить буквально кончиками пальцев. Достигается такое умение исключительно за счет практики: чем ее больше, тем идеальнее получается сделанная тобой кухонная утварь.

До того момента, как можно будет сказать созданному мной горшочку «Вари!», он должен пару-тройку дней просохнуть, а после пройти обработку в печи. Юрий Бовда обещает: как только он будет готов к употреблению, обязательно отдаст этот шедевр мне.

Назови горшком и в печь поставь

Слепить изделие — всего лишь половина пути. И когда дело доходит до его обработки — тут уже возможны варианты. Один из них — технология чернодымленной керамики.

— Думаете, это краска? Вовсе нет, — Юрий Иванович обращает мое внимание на абсолютно черную вазу. — На самом деле это древний способ обработки глиняных изделий. Дело в том, что в глине есть окись железа. Когда она обожжется и уже остывает, в процесс включается кислород, поэтому цвет получается ближе к терракотовому. При обжиге восстановительного огня (по-другому —дымление) кислород исключается, происходит химическая термореакция, железо восстанавливается и получается такой цвет. Тут важно вовремя полностью задраить печь, правильно провести процесс остывания.

А вот чтобы слоик украсили ни на что не похожие узоры, его нужно… обварить. Если точнее, сразу после обжига опустить в специальный раствор. Его мастер делает на основе хорошо знакомого всем рассола.

— Наверное, все имеют представление, как закаляют сталь. Примерно то же самое происходит и с глиной. Сразу после обжига керамическое изделие достают из печи и с помощью щипцов опускают на некоторое время в обвар. Рисунок, который появляется после этого на керамике, никогда не повторяется. Рассматривать его можно долго, причем каждый здесь увидит что-то свое, — раскрывает секреты мастерства Юрий Бовда.

Еще один характерный именно для Бобруйского региона штрих — посуда, политая изнутри и терракотовая снаружи. Использовать ее тоже нужно уметь. Мастер советует сначала поставить такой горшок по плечики в воду минут на пять, чтобы глина набрала влагу и из нее ушел воздух.

— Ставить в печь или духовку его необходимо только мокрым. Та вода, которая в него впиталась, даст эффект припарки. То есть еда получится нежной, максимально полезной, — Юрий Иванович рассказывает об этом так, что текут слюнки. — Может, на вид он не такой симпатичный, как глазурованный, но ведь не все то золото, что блестит.

От ремесла до уникальных шедевров

Есть в мастерской народного мастера и своя аллея славы: стены помещения украшают многочисленные дипломы. Но это всего лишь малая часть его наград, которых более 120! Работы хранителя и последователя народных традиций гончарства можно найти в музеях Беларуси и у коллекционеров практически на всех континентах, они были отмечены на выставках народного творчества не только в Беларуси, но и в России, Германии, Франции, Литве, Армении и других странах. Высокую оценку творчество известного бобруйчанина получило в Венесуэле, где Юрий Бовда представлял нашу страну в составе белорусской делегации во главе с Президентом.

— Это же не просто белорусская керамика — это наше наследие, душа народа. Было безумно приятно, что у венесуэльцев вызвало огромный интерес то, чем славится наша страна. В том числе и богатым культурным потенциалом, — вспоминает народный мастер. — Признаюсь, когда-то я пришел в гончарство из меркантильных соображений. В многодетной семье я был старшим, а формовщиком гончарной посуды местного райпромкомбината тогда можно было неплохо заработать. Поначалу казалось, что от глины появляется оскома на зубах. Когда понял, что топчусь на одном месте, а производство керамики поставил на поток, глубоко ушел в творчество. Как-то меня спросили, не жалею ли о том, что связал жизнь с этим ремеслом. Сегодня точно могу сказать: нисколько. А ремесло стало для меня искусством, где невзрачный кусок глины может стать уникальным шедевром.

Из истории ремесла

Гончарство появилось тогда, когда человек научился обрабатывать глину. Создавать предметы из нее человечество начало еще в эпоху неолита, заметив главные свойства этого природного материала — пластичность и огнеупорность. Само название ремесла происходит от слова «горн» («горан», «гарно»), означавшего печь для обжига. Изначально изделия лепили вручную без последующей термической обработки. Постепенно основным компонентом формовочной массы стала глина, в которую для увеличения прочности добавляли сухую траву, лубяные волокна, толченые раковины, песок. Как самостоятельное ремесло гончарство существует в Беларуси с X в., когда появились первые гончарные круги. Обычно своей продукцией гончары обеспечивали округу в радиусе 50 — 100 километров, а мастера некоторых крупных центров (Городной, Ивенца, Ракова, Дубровно) выезжали со своим товаром далеко за пределы Беларуси.

Галина Жукова, фото Александра Кулевского и из архива героя, СБ