Ветеран трех войн, председатель колхоза-миллионера «Рассвет» — вспоминаем человека-легенду Кирилла Орловского

И это все о нем. Человек легенда Кирилл Орловский

К 30 годам он был ветераном трех войн, в 45 стал прототипом главного героя романа Хемингуэя «По ком звонит колокол», после Великой Отечественной создал колхоз, ставший миллионером, и именно с него писал сценарий Юрий Нагибин для кинофильма «Председатель», вышедшего на советские экраны в 1964 году.

Кирилл Прокофьевич Орловский родился 30 января 1895 года в местечке Мышковичи Могилевской губернии в семье крестьянина-середняка. С 1906 по 1910 год учился в Поповщинской церковно-приходской школе. Детство было типичным для деревенского мальчишки: пас лошадей, пахал, сеял, косил, сушил сено… Казалось, сама судьба уготовила ему крестьянскую долю.

Формирование легенды

В 1915 году, когда Кириллу исполнилось 20 лет, его призвали в царскую армию. В начале 1917-го, уже в звании унтер офицера, Орловский командует саперным взводом 65-го стрелкового полка на Западном фронте. После выхода России из войны Орловский примкнул к коммунистам. Летом 1918 года по заданию подпольного Бобруйского уездного комитета партии большевиков создал партизанский отряд, действовавший против кайзеровских войск. С декабря 1918-го служил в Бобруйской ЧК, затем, окончив курсы комсостава, воевал на Западном фронте против белополяков.

Весной 1921 года, когда в результате Рижского мирного договора Западная Белоруссия отошла к Польше, Орловский по заданию разведуправления РККА был направлен на эту территорию с целью организации сопротивления польским властям. Почти пять лет Кирилл Орловский вместе со своими боевыми друзьями Станиславом Ваупшасовым, Александром Рабцевичем, Василием Коржом и другими патриотами громил полицейские участки, помещичьи усадьбы, пускал под откос грузовые составы, взрывал мосты, совершал налеты на тюрьмы и банки, призывал местных крестьян бороться с панами.

За голову Мухи Михальского (один из псевдонимов Орловского) поляки назначили фантастическую цену. Цитируем фрагмент из документа от 09.05.1924:

«На основании представления Министерства внутренних дел Польши Председатель Совета Министров назначил за поимку бандита Мухи Михальского 10 миллиардов марок и вместе с тем обещал награду до 5 миллионов марок тому, кто даст соответствующую информацию органам полиции и будет способствовать аресту упомянутого бандита».

Выпороть пана

В сентябре 1924-го отряд Орловского остановил поезд Брест — Лунинец, в котором ехал польский воевода Полесья Станислав Юзеф Довнарович. Разоружив охрану, партизаны взяли в плен высокого чиновника. По одной версии, поляка выпороли кнутом, по второй — взяли обещание уйти с должности. И ведь ушел! В дальнейшем Орловский учился на 1-х Московских пехотных курсах командного состава и в Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада.

Огромный подпольный опыт, полученный в Западной Белоруссии, Орловский использовал с 1930 по 1936 год при особом отделе НКВД БССР, где он обучал диверсионно-партизанские кадры. Затем Кирилл Прокофьевич отправился на строительство канала Москва — Волга.

«По ком звонит колокол»

В конце весны 1937-го Орловского как специалиста по диверсиям нелегально под псевдонимом Стрик направляют в Испанию. В донесении он писал:

«…30 мая 1937 года я с группой в 10 человек испанцев и одним русским перешел линию фронта и направился в глубокий тыл фашистов для диверсионной работы. Прошел 750 км, и только один раз 15 июля группа была обнаружена противником. Ночью с 2 на 3 июня 1937 года взорван товарный поезд».

Кроме участия в боевых операциях, Орловский обучал испанцев премудростям разведки, конспирации, диверсий. Считается, что именно с него Эрнест Хемингуэй писал образ Роберта Джордана в своем романе «По ком звонит колокол». Некоторое время Орловский и Хемингуэй жили в мадридском отеле «Флорида» и встречались в баре, где подолгу беседовали. Белорус никогда не рассказывал о своем знакомстве с Хемингуэем, но тот до выхода в печать романа на русском языке прислал ему экземпляр. Также писатель предоставил переводчицу. Орловский высоко оценил произведение, заметив с улыбкой переводчице:

«Так все и было. Кроме одного, я сказал ему, что мост взрывал толом, а Эрнест написал, что это был динамит».

Кстати, в то же время в Испании с франкистами воевал и друг Орловского Василий Корж. Однажды он узнал, что в одной из пещер враг заблокировал группу партизан под руководством Орловского. Корж собрал 15 надежных бойцов и отправился на выручку. В сумерках наши патриоты неожиданно забросали франкистов гранатами. В пещере вместо пароля «Мадрид» Корж со всех сил крикнул:

— Кирилл, это я — Василий!

Из темноты поднялся обросший, худой Орловский. Прошептал:

— Ранен я, Вася, да и неделю мы ничего не ели…

Корж на руках вынес его из пещеры. До конца своих дней боевые товарищи будут поддерживать друг друга и выручать из самых сложных ситуаций.

Защита Буденного

В том памятном бою в Испании Орловский получил тяжелую контузию: слишком близко разорвалась вражеская граната. Раненого доставили в Москву, где прямо в больничной палате за борьбу с франкистами вручили орден Ленина. Награду разведчик принял без радости: удручал вынесенный накануне вердикт «непригодность к работе в спецслужбах».

И это были не все неприятности. Оказалось, что, пока Орловский воевал в Испании, на него поступил донос, и он чудом по возвращении избежал ареста за измену Родине. Старшая дочь Кирилла Прокофьевича Светлана, родившаяся 31 марта 1937 года, в одном из интервью рассказывала:

— Мы жили на Манежной площади в доме № 13 — прямо напротив Кремля. У нас было две комнаты на четверых (мама, папа, я и сестра) в коммуналке <…>. В 8 утра 5 марта 1938 года в дверь нашей коммуналки постучали, мама подумала, что это за папой. Времена были такие... А папа был за границей, в Испании, таких забирали в первую очередь. Но по обвинению в измене Родине пришли за маминым братом. И только через много лет мы узнали, что из него выбивали показания на папу. А спасло отца только то, что за него заступился сам Буденный. Следователь потом показал резолюцию маршала Семена Михайловича: «Я сто процентов уверен в преданности Орловского. Он никогда не был и не будет предателем».

И если Орловский избежал ареста по доносу, то его друг Корж — нет. Василия Захаровича арестовали, когда он вернулся из Испании осенью 1938-го. Обвинения были абсурдными: шпионаж в пользу Польши. В минской тюрьме НКВД Коржа допрашивали полтора месяца, и только благодаря вмешательству Кирилла Орловского его освободили.

***

После ухода из органов госбезопасности Орловский почти два года работал проректором по хозчасти Чкаловского (Оренбургского) сельхозинститута. Где, к слову, одновременно учился азам хлеборобства. Весной 1941-го Орловского под видом сотрудника Наркомцветмета командируют в Алма Ату для организации базы советской агентуры. Позже в китайской провинции Синьцзян он проведет ставшую хрестоматийной операцию по спасению советского резидента. Орловский выкрал его из-под носа местной разведки и переправил в СССР в тюке ваты.

Взвейтесь, «Соколы», орлами

Когда гитлеровские войска вторглись на нашу землю, Орловский еще находился в Западном Китае, но он все время повторял: «Я партизан-боевик, а не оперативник». Орловский написал рапорт наркому внутренних дел СССР Берии, в котором просил направить его в оккупированную Белоруссию. Наконец в мае 1942-го просьбу удовлетворили, и он вошел в состав Особой группы НКВД, возглавляемой Павлом Судоплатовым. Орловский должен был подготовить группу диверсантов из числа военнослужащих НКВД. В конце весны с самолета «Дуглас» на границе Пинской и Барановичской областей высадился десант из 20 разведчиков. К началу 1943-го на основе местного населения Орловским был сформирован партизанский отряд «Соколы». В феврале того же года уже было несколько групп общим составом почти 200 человек.

Как без рук…

В ночь с 16 на 17 февраля 1943 года агентурный разведчик Василий Халецкий сообщил Орловскому, что в 11 утра 17 февраля в Машуковский лес приедут охотиться на кабанов комиссар Беларуси Вильгельм Кубе, гаупткомиссар Барановичей Фридрих Фенц, обергруппенфюрер СС Захариус и другие фашистские чины. Их будет сопровождать охрана из 40 человек. Впоследствии Орловский вспоминал:

«Времени до начала операции оставалось мало, большинство моих людей были посланы на задание, а со мной лишь оставалось 15 человек, имеющих на вооружении один ручной пулемет, 5 автоматов и винтовку».

Силы были неравными, но Орловский решил использовать эффект неожиданности. На рассвете 17 февраля партизаны подошли к дороге и, замаскировавшись в снегу, затаились. Около 11 утра показался вражеский обоз. Однако Орловский дал отбой и впоследствии объяснял почему:

«Когда ко мне приблизился обоз, я заметил, что охрана ожидала нашей встречи. Немецкие солдаты и полицейские держали наготове оружие и собак. Учитывая, что перевес сил был на стороне противника, открывать огонь по нему было бы бессмысленно, я не дал сигнала к бою. Противник проехал, совершенно не заметив нас. Я принял решение встретить его на этом же месте в 5 — 6 часов вечера при возвращении с охоты, учитывая, что бдительность будет принижена, а немецкие солдаты в течение дня устанут».

Почти 12 часов партизаны пролежали в снегу, ожидая фашистов. Наконец около пяти вечера показалась колонна. В коротком, но ожесточенном бою были убиты и Фридрих Фенц, и Захариус. Плюс к ним 10 офицеров и 30 человек охраны. Увы, серьезное ранение получил Кирилл Орловский. Позже он писал:

«В ходе боя мне удалось бросить под сани две связки тола по 800 граммов. Третья связка, которую намеревался бросить, взорвалась у меня в руках. Я был тяжело ранен и контужен, доставлен в партизанский отряд Цыганкова для лечения, так как своего врача в группе не было <…>. В отряде я подлечился, но участвовать в диверсионной работе уже не мог. 23 февраля из-за начавшейся гангрены без наркоза и простой пилой мне произвели ампутацию».

«Везунчик» Кубе?

К большому разочарованию партизан, 17 февраля гауляйтера Кубе в обозе не было, но партизанская операция стала громкой, и о ней даже писала газета «Правда»:

«20 марта (ТАСС). Гитлеровская газета «Минскер цейтунг» сообщает, что советскими партизанами в Барановичах убиты гитлеровский «главный комиссар» города Фридрих Фенч (так о Фенце писали ранее. — Прим. ред.) и один из главарей охранных отрядов».

Именно за эту акцию возмездия Кирилл Орловский в сентябре 1943 года был удостоен звания Героя Советского Союза.

Но это будет позже, Орловский же через три месяца с момента ампутации уже радировал в Москву: «Выздоровел. Приступил к командованию отрядом». Но Центр настаивал на возвращении разведчика в Москву.

«Отец вернулся! Он живой!»

В августе 1943 года самолетом Орловский был переправлен в столицу, где жила семья. Впоследствии Кирилл Прокофьевич вспоминал:

«Я пришел к себе домой и остановился перед дверью. За дверью были жена и дети. Я постучал в дверь ногой, потому что позвонить мне было нечем...»

Родные — жена Наталья, старшая дочь Лидия и младшая Светлана — об ампутации не знали. Позже Светлана Кирилловна Орловская вспоминала ту встречу:

«Сестра заплакала, увидев его руки. А я не понимала, почему слезы, ведь надо радоваться: отец вернулся, он живой! Он был очень слабый, слух потерял процентов на 60. Мама делала так, чтобы он поскорее выздоровел».

Письмо Сталину

Даже с тяжелыми увечьями неугомонный Орловский не мог усидеть на месте. 6 июля 1944 года старшая 13 летняя дочь Лидия под диктовку напишет письмо Сталину, в котором будут такие строки:

«…Материально я живу очень хорошо. Морально — плохо. Партия Ленина-Сталина воспитала меня упорно трудиться на пользу любимой Родине; мои физические недостатки (потеря рук и глухота) не позволяют мне работать на прежней работе, но встает вопрос: все ли я отдал для Родины и партии Ленина-Сталина? К моральному удовлетворению я глубоко убежден в том, что у меня имеется достаточно физических сил, опыта и знаний для того, чтобы еще принести пользу в мирном труде».

К письму Орловский приложил грамотно составленный бизнес план. Сказались деревенские корни и обучение в Оренбургском сельхозинституте. Также в обращении Орловский просил отпустить кредит «в размере 2175 тысяч рублей в отоваренном выражении и 125 тысяч рублей в денежном выражении». Сталин распорядился удовлетворить просьбу.

«Фантазии Орловского»

Оставив в Москве жену и дочерей, 23 февраля 1945 года с Белорусского вокзала Орловский отправился в родные Мышковичи. Дочь Кирилла Прокофьевича в одном из интервью рассказывала, что отец, уезжая на родину, сказал жене, которая рвалась ехать вместе:

«Девочек со школы срывать нельзя. Вот закончится учебный год, тогда я вас вызову. Однако вызов от него так и не пришел».

Но в Мышковичах деревенские судачили иначе: мол, жена не захотела ехать из комфортной Москвы в разрушенную войной деревню. Да и муж-инвалид — еще та обуза. Семейный узел развязался, когда Орловский письмом уведомил жену Наталью о разводе. В том же 1945 году Кирилл Прокофьевич взял в жены Татьяну Васильевну Белявскую. В 1946-м в доме появилась осиротевшая племянница супруги, Валентина Рудакова, которую они воспитывали как родную дочь.

Не сразу земляки поверили в грандиозные планы Орловского. Позже в одном из телевизионных интервью он вспоминал: «25 июля я прибыл в Мышковичи, вбил кол и сказал: «Здесь будет центр колхоза, а вот там — колхозная ферма и дорога. А многие колхозники за спиной ворчали: «А все же много фантазии у Орловского».

И тем не менее земляки почти единогласно избрали его председателем колхоза «Рассвет» Кировского района Могилевской области.

Дочери Лидия и Светлана не сразу приняли решение отца, но спустя время общение восстановилось. Светлана Кирилловна, которая, к слову, окончив Московский финансовый институт, впоследствии стала кандидатом экономических наук, членом корреспондентом РАЕН, регулярно приезжала к отцу в Мышковичи. Вот как она об этом вспоминала:

— Меня тогда впечатлило все, что он делал. Я видела, как ему трудно, какие нечеловеческие усилия он прилагает. Но он не жаловался.

«Рассвет» и закат Орловского

Обещание, данное Сталину, Орловский выполнил. Колхоз «Рассвет» вырос в крупное многоотраслевое хозяйство и стал первым в послевоенном Советском Союзе колхозом-миллионером. В 1957 году в Мышковичах появился первый в СССР колхозный санаторий, в 1958-м здесь открылась первая в Белоруссии колхозная детская музыкальная школа. В «Рассвете» было то, чем не могла похвастаться, пожалуй, ни одна деревня во всем Советском Союзе. Там, где фашисты оставили после себя руины, за время хозяйствования Орловского появились асфальтированные дороги, добротные дома, школа, Дворец культуры, библиотека, пекарня, столовая, магазины… И, конечно, память о нем.

Приемная дочь Кирилла Прокофьевича несколько лет назад в интервью рассказывала, что он умер в день приезда дочери Светланы, 13 января 1968 года:

— Сели в обед за стол, он попросил свое обезболивающее, выпил, только притронулся к еде — и осунулся. Говорили, что у него смертельное заболевание было.

О неизлечимой болезни Орловский знал, но держался мужественно. По свидетельству дочери Светланы, слезы на глазах отца были лишь однажды, когда он вышел из палаты, в которой лежал также неизлечимо больной его лучший друг Корж. Василий Захарович умер 5 мая 1967 года, Кирилл Прокофьевич спустя 8 месяцев и 8 дней — 13 января 1968 года.

До своего 73-летия Герой Советского Союза (20.09.1943) и Герой Социалистического Труда (18.05.1958) Кирилл Прокофьевич Орловский не дожил несколько дней.

***

Кстати, кинофильм «Председатель», прототипом главного героя которого был Орловский, Кириллу Прокофьевичу не нравился. Ему претила публичность, и он был раздосадован многочисленными неточностями в картине, которые касались его личной жизни. Михаил Ульянов, сыгравший главного героя, потом вспоминал:

— Почти на грани нахальства надо играть эту роль... Меня охватывает отчаяние, я недотягиваю роль, а что делать — не знаю. Это же крупный, большой человек. С большим сердцем, с большими чувствами, с большим размахом.

Эпилог

Сегодня в агрогородке живет ученица Мышковичской средней школы, 11-классница Валерия Скудная, прабабушка которой была крестницей Орловского и племянницей жены Кирилла Прокофьевича. О судьбе родных дочерей Орловского в агрогородке никто не знает.

— После смерти Кирилла Прокофьевича никто в Мышковичи из Москвы не приезжал, — рассказывает Валерия. — Дом Орловского выкупил колхоз, и сегодня в нем проживает многодетная семья. Вспоминают ли Орловского? Конечно! Особенно любят подчеркнуть, что при нем доярки зарабатывали больше, чем сам председатель. А также — что на тринадцатую зарплату в колхозе можно было купить автомобиль. И такой факт. Когда он стал строить школу, не хватило денег, и тогда Кирилл Прокофьевич снял со сберкнижки все свои сбережения — 200 000 рублей — и достроил ее. В этой школе потом всю жизнь отработала моя прабабушка София.

Для нас, земляков, Кирилл Прокофьевич — яркий пример того, как своим героизмом в сражениях за Родину и самоотверженным трудом на ее полях можно добиться феноменальных результатов! Символично, что в Мышковичах у подножия памятника Орловскому отлитые из металла два символа его судьбы — винтовка и плуг.

Олег Усачев, СБ